Интервью у Найла МакКены.

Раздел: Наука о животных.. Дата (опубликованно): 14-11-2020 16:37; Комментарии: 0

В ноябре 2012 года нам удалось побеседовать с Найлом МакКенном — ведущим программы «Большие и страшные», который путешествует по всему миру в поисках самых крупных и свирепых животных, где бы они ни встречались. Вот что ответил Найл МакКенн на вопросы главного редактора журнала «В мире животных» Александра Аболица.

Найл МакКен в лодке.

— Я знаю, что Вы много путешествуете, а довелось ли Вам во время странствий по Непалу побывать в Национальном парке Читван, или Вы изучали животных только в парке Бардия?

Карабкающийся по водопаду МакКен.

— В своей поездке мы миновали парк Читван, так что я не попал туда. Мы провели все время в Бардии — в замечательном месте для работы именно потому, что этот парк более труднодоступен, чем Читван. Но там гораздо меньше контроля за природоохранным режимом, поэтому во время политических беспорядков, которые привели к смене правительства в Непале, животные в Бардии пострадали сильнее, чем в Читване. Популяции тигров, слонов и носорогов, которые сейчас обитают в Бардии, были награни вымирания и оправились совсем недавно. Но работы там ведутся, и было очень приятно констатировать успешное восстановление этих знаковых видов.

Найл в одном из своих путешествий.

— Вы наверняка знаете об интенсивности туристического освоения парка Читван, который находится не так далеко от парка Бардия. Вопрос в том, что будет с животными, если ситуация в Бардии будет развиваться так же, как в Читване, а еще конкретнее — останется ли у тигров и слонов шанс выжить там?

У Найла МакКены съемки с диким крокодилом.

— Наплыв туристов неизбежно влияет на жизнь животных в национальных парках. К сожалению, это так, и я считаю экотуризм «необходимым злом», причем меньшим из зол. Чем больше людей приедут в подобные дикие места, тем большее воздействие они окажут на виды, обитающие там. Но это одна из тех ситуаций, когда только так мы можем сохранить уязвимые виды животных путем привлечения достаточных средств для того, чтобы добиться экономической стабильности, а значит устойчивого природоохранного режима. Я хотел бы, чтобы в этом не было необходимости, чтобы правительство было счастливо просто сохранить редкие виды потому, что они — часть природного наследия и национальное достояние, но правительство не удовлетворяется такими доводами. Оно должно видеть хоть какую-то экономическую отдачу, и экотуризм, вероятно, лучший и самый безопасный способ это сделать. То есть, каждое из животных, которое выживет в национальном парке, пусть даже небольшая популяция тигров и слонов, оставляет надежду на их возможное восстановление в будущем. И это лучшая из реальных перспектив.

— Но столь же реальной будет потенциальная опасность от контакта животных с туристами. Что Вы скажете об этой проблеме?

Найл МакКен поймал крокодиленыша.

— Все, что связано с конфликтами между людьми и животными, по моему мнению, требует изменений в нашем сознании, а не в их повадках. Наша неумолимая экспансия в их естественную среду обитания будет продолжаться. Самым важным я вижу растущее желание многих людей учиться жить в гармонии с дикой природой. Стремление расширяться и расти экономически идет рука об руку с насаждением своего миропорядка, что абсолютно неизбежно приведет к повышению уровня конфликта с коренными обитателями парков — животными. Просто пришло время нашим политикам пересмотреть систему ценностей, и взаимодействовать с окружающим нас миром не столь эгоистично и высокомерно. Привычка думать, что мы можем просто сравнять с землей любое сложившееся природное сообщество и выгнать животных, которые там живут, чтобы воздвигнуть что-то свое, должна уступить желанию найти компромисс, найти способы сосуществования с миром животных. Мне неприятно наблюдать ситуации, где это происходит не так. У нас была недавняя история в Великобритании, когда правительство решило извести барсуков в юго-западной Англии, несмотря на все научные доказательства того, что это было бы плохой идеей. Данный пример чрезвычайно высокомерного решения, что нужно «всего-то» удалить вид, поскольку он нам мешает, но слишком многие чиновники еще не понимают порочности такого подхода. Я очень рад видеть сильное экологическое движение в среде людей моего поколения и еще более молодых, которые действительно заботятся о мире вокруг них, которые не хотят видеть городов без лесов и которые хотят иметь возможность посещать дикие места, ожидая найти там новые впечатления и приключения. Я надеюсь, что следующее поколение политиков будет иметь более современное мышление, когда речь заходит об образе жизни в гармонии с окружающим нас миром.

— Пока жители нашей страны в значительной мере предпочитают находить гармонию с окружающим миром в Таиланде, в Турции, на побережье Красного моря. Какие опасности могут подстерегать там дайверов и любителей морских купаний?

— Я знаю, что в Египте в прошлом году было два смертельных случая, вызванных контактом с акулами, что, конечно, вызывает обеспокоенность. В Таиланде же самую большую опасность представляют рыбаки со своими лодками. Они используют двигатели не обращая внимания на то, есть ли дайвер под ними. Вероятность пострадать от акулы меркнет по сравнению с такими ситуациями. Вообще, у меня есть ощущение, что люди в вашей стране часто сталкиваются с опасностью в своей обычной жизни, поэтому оценивают предстоящий отпуск по ожидаемым удовольствиям, а не по уровню риска.

— Есть ли у Вашей программы планы посетить Россию?

— О да! Есть множество причин, почему я хотел бы поехать в Россию. Мы обсуждали перспективу новых программ на следующий год и, конечно, хотели бы сделать второй сезон «Больших и страшных». Но мы также планируем и другие программы, есть две очень интересные темы, связанные с Россией. Одна из них — сибирские тигры. Понятно, что для создания такой программы надо посетить Дальний Восток. А другая — это расследование. Я имею в виду историю с падением огромного метеорита, который нарушил покой огромной территории тайги. Я, к сожалению, забыл это труднопроизносимое название (Тунгусский метеорит — Ред.), но именно последствия невероятного взрыва и хотелось бы изучить. Я хотел бы попасть туда и узнать побольше обо всех животных, которые обитают в этой «зоне апокалипсиса». Вот такую возможную экспедицию мы уже начали обсуждать с моими коллегами.

— Становится ли общение с животными для Вас понятнее, можете ли Вы провести какие-то параллели с человеческим общением?

— Мне до сих пор трудно смириться с мыслью, что мы не умеем общаться с ними. Было бы так замечательно, если мы могли бы находить общий язык с большим количеством животных. Я думаю, что при этом мы узнали гораздо больше о нас самих. Но пока мы рассматриваем среди них лишь тех, кто имеет наиболее высокий уровень интеллекта. Это, конечно, человекообразные приматы, другие обезьяны, киты, дельфины и такие животные, как слоны, с их невероятно высоким уровнем интеллекта. Уверен, что мы недооцениваем их. Чем больше люди изучают этих животных, тем больше находят у них черт, которые считали присущими исключительно человеку. Ученые регистрируют у многих видов эмоции, сложные системы коммуникации, умение работать над поставленными задачами и решать проблемы, да и абстрактные мысли абсолютно не прерогатива человечества. Это, я думаю, отрезвляюще сказывается на нашей самооценке. Слишком долго мы считали себя особенными, когда на самом деле мы просто голые обезьяны. Человек — не «предел совершенства», не заключительная ступень эволюции. Он всего лишь немного дальше ушел в своем развитии, чем другие животные вокруг нас, и чем раньше придет к пониманию этого факта, тем, я думаю, будет лучше для всех.

— А как Вы относитесь к людям, которые пытаются делать деньги на экзотических животных, в зоопарках и цирках?

— Это очень интересный вопрос, потому что есть довольно тонкая грань между цирком и зоопарком, и хотя я всегда предпочитаю видеть животных в дикой природе, но понимаю, что демонстрация животных в зоопарках и цирках играет важную роль. В первую очередь для просвещения населения, тех людей, кто не имеет возможности куда-нибудь поехать и посмотреть этих животных в дикой природе самостоятельно, а во-вторых, для сохранения тех животных, которые уже родились в неволе или живут в неблагоприятных условиях. Если бы зоопарки не забирали к себе животных, которые работали в тех же цирках или находились у нерадивых владельцев, то большая часть таких «артистов» была бы просто уничтожена. Я думаю, что это правильный подход, который демонстрируют зоопарки. Цирки, безусловно, отличаются, и я очень рад видеть, что наблюдается тенденция роста интереса к физическому совершенству, к возможностям самого человека, что мы видим, например, в Цирке дю Солей. Эти ребята демонстрируют вершины человеческого совершенства, а не вершины человеческого господства над животными. Там нет слонов, содержащихся в неволе, где они никогда не будут счастливы так, как в дикой природе. Нет тигров, которым никакая, даже самая комфортабельная клетка не заменит дикой природы.

Конечно, следует рассматривать конкретные случаи, ведь есть среди цирков такие, которые содержат своих животных хорошо, и там можно надеяться на появление у людей желания побольше узнать об этих животных, а возможно, в будущем пойти и увидеть их в дикой природе, что я всегда предпочитаю сам и советую другим.

— Есть ли у Вас экзотические животные в доме?

— Нет, у меня нет никаких экзотических животных в доме. Как уже говорил, я живу далеко от джунглей и саванн, а экзотические животные должны оставаться там, где они обитают, то есть в дикой природе. Дома у моей мамы живет собака — вот пример гармоничного сосуществования человека и животного. Я очень люблю этого золотистого ретривера, но когда дело доходит до экзотических животных, то говорю себе: они принадлежат дикой природе, и я ни в коем случае не должен вносить свой вклад в развитие бизнеса по их изъятию из природы и торговлю ими.

Интервью взял Александр Аболиц. Источник: журнал «В мире животных», 2013, № 1.

Предыдущая статья:

Рябчики.

Следующая статья:

Ксолоитцкуинтли – одна из самых древних пород собак из Центральной Америки.

Комментарии:

Нет комментариев :( Вы можете стать первым!

Добавить комментарий:

Наверх